«Оготеммели оставил за собой те живые слова, которые позволят другим вновь завязать нить откровений. Автор надеется отдать должное первому негру западной федерации, который открыл бы миру белых столь же богатую космогонию, как космогония Гесиода – поэта мёртвого мира, и метафизику, дающую привилегию устремляться в тысячу ритуалов и жестов в явлении, где двигается толпа живых людей».
Марсель Гриоль
В декабре прошлого года космический телескоп «Хаббл» фотографировал впервые в мире вторую звезду системы Сириуса, точное называние которой «Сириус В». Невидимая невооружённым глазом и открытая на Западе в 1862 году благодаря телескопам, эта малая звезда играла уже неимоверно важную роль в космогонии племени догонов в Мали.
Речь идёт об очень мистическом народе. Мишель Лэри – этнолог-сюрреалист, участвовавший в первой экспедиции в Мали под руководством Марселя Гриоля, написал о них: «Хабe (туземцы) весьма практичны, и настроены они решительно, чтобы их не беспокоили. Здесь мы довольно далеко от большей части людей, встретившихся нам доселе. Все те знакомые негры и белые создают впечатление сброда мужланов, мрачных балагуров по сравнению с этим людом. Необычайная набожность. Всё представляется благоразумным и степенным. Классический образ Азии».
Начиная с 30-х годов прошлого века, догонская культура стала обширным объектом исследования для группы этнологов под руководством Марселя Гриоля. Самому Гриолю догоны разрешили – спустя годы исследований – войти в их «нетронутый» мир, доверяя ему как соплеменнику и молодому мудрецу самые сокровенные тайны этой древнейшей традиции. Одной из самых значительных дерзостей, которой комментаторы последних лет донимают Гриоля и его группу, с нарочитой ссылкой на Жермен Дитерлен – самой активной сотруднице, – это якобы манипулирование ответами туземцев и, следовательно, преувеличение и искажение сведений, которые искренне поведали было представители этой местной культуры, – этим исследователи, мол, имели целью подтвердить свой заранее определённый тезис.
Ересь, ответственность за которую должна понести чета Гриоль – Дитерлен, для скептиков заключается в утверждении – вопреки всей очевидной логике, что догоны знали звёздную систему Сириуса несмотря на то, что обе малые звёзды (Сириус В и С) совершенно невидимы невооружённым взглядом (между прочим, существование Сириуса С лишь «вероятно», поскольку до сих пор она не наблюдалась зрительно). Чтобы опровергнуть возможность, что догоны сами могли сообщить нечто невероятное о существовании какого-то Сириуса В и даже некоего Сириуса С, несколько лет назад зашевелился даже один из святых монстров от астрофизики – Карл Саган, а с ним и множество учёных «скептиков», которые с воистину редким остервенением перечили чете учёных набором пустопорожних и по сути явно предположительных обоснований, забывая, что труд этой четы являлся результатом десятилетних исследований по поручению французских культурных учреждений и опубликованных Институтом Этнологии – следовательно, исследований, имеющих imprimatur (разрешение на выпуск в свет) научного сообщества. Уместно уточнить, что, если мы потрудимся почитать старые этнографические труды о догонах, нам станет ясно – и совершенно недвусмысленно – что графические изображения системы Сириуса предшествуют открытию Сириуса В западными странами и что мифология о системе настолько привязана к этой «звёздной сути», что не представляется возможным изъять её из контекста, не разваливая всю структуру воззрений туземцев.
ПОСВЯЩЁННЫЙ БЕЛЫЙ ЧЕЛОВЕК
Изначально космогония догонов концентрируется на связи между божест-вом и звёздами. В центре: изображение, полученное в декабре прошлого года космическим телескопом «Хаббл», на котором видно Сириус В в виде точечки слева от главной звезды. Это первая фотография Сириуса В, сделанная после открытия. Внизу: система Сириуса, представленная на старинном рисунке догонов. Изображение показывает сопоставление Сириуса с Солнцем – у обеих звезд почти одинаковая масса.
Чтобы опровергнуть ложность тезиса скептиков, достаточно просто привести некоторые пояснения Жермен Дитерлен из предисловия этой учёной к книге Гриоля «Бог воды». Отрывки эти показывают, что отношения между этнологами и туземцами были совершенно отличны от той раболепской покорности, которую предполагают клеветники Гриоля. Следующая оценка помогает осветить правильно всю догонскую загадку в точной перспективе. Вот эти слова Дитерлен: «Будет всё же кстати воспроизвести немаловажный случай, имевший место во время экспедиции 1947 года, который и привёл к такой редакции этой монографии («Бог воды» – Прим. ред.). С 1931 года догоны давали ответы на наши вопросы и комментарии на наши наблюдения, собранные во время предыдущих экспедиций, на основе того толкования фактов, которое они называют “la parole de face”, то есть «простое знание», которое они дают с самого начала любому исследователю. На этот первый уровень интерпретации и делаются ссылки в публикациях сведений, полученных до исследований 1948 года». Как здесь открыто утверждается, первые сведения о туземной культуре были получены уже давно (до книги «Бог воды»), и всё же такое первородное собрание знаний должно рассматриваться как имеющее элементарный и вводный характер, как маска, скрывавшая лик подлинного знания о догонах. Это нам подтверждает следующее рассуждение: «Но ведь догоны смогли признать большое постоянство Марселя Гриоля и его команды в производимых ими исследованиях, и давали себе отчёт в том, что становилось всё труднее давать ответы на многие вопросы, не переходя на другой уровень. Старейшины семейных групп сдвоенной деревни Огол и влиятельнейшие тотемные священники области Санга собрались вместе и решили, что следовало бы раскрыть профессору Гриолю полностью самые эзотерические (т.е. понятные лишь узкому кругу посвящённых – Прим. переводчика) аспекты своей религии». Использование Дитерлен термина «эзотерический» неслучайно.
С того дня догоны не будут рассказывать ничего другого, кроме того, что Оготеммели излагал на протяжении 33 дней, на которые и подразделяется встреча, изложенная в книге «Бог воды», что когда этот материал будет растолкован основательно, он станет понятен и воспринят как «в верхней октаве». Это сведение чрезвычайной важности, в полном согласии с определением «эзотеризм» как «внутренняя сторона традиционного учения». Догоны различают разные пояснительные уровни одного и того же «слова», и последний уровень определяется словом «ясное» – оно освещает сознание. Недаром догонский «алфавит» представляет собой систему знаков, приближающую его скорее к иероглифам, чем к графическому обозначению. Такая система знаков может переносить через четыре разных аспекта, которые связаны иерархически со степенью материализации описывае-мой вещи (с тех пор, как она есть в мире идей, до той поры, когда она становится рисунком, изображающим действитель-ность), всей «действительностью» предмета, обозначения которого передаются его связью с состоянием его проявления в видимом. Дитерлен заключает: «Серьёзность и значимость решения выступить с этим докладом о верованиях догонов была настолько важной, насколько старейшины отлично знали, что, поступая так, они открывали дверь не только в те тридцать дней информации, но и в дальнейшие и более интенсивные исследования, которые растянутся на месяцы и годы. Они так и не отказались от этого решения, и мы хотим выразить здесь свою признательность и благодарность. После смерти Оготеммели эту работу продолжили другие».
МИФОЛОГИЯ ДОГОНОВ И НАУКА
Итак, можно утверждать, что план открытия познаний догонов, с согласия на то местных властей, был уже набросан, а потому невозможно и допускать, что сообщение, сделанное Гриолем в годы пребывания в Африке, содержит «дополнения». Это неудачный скептический вымысел; скорее правдиво обратное, и поэтому можно утверждать, что, несмотря ни на что, о догонах известно намного меньше, чем можно было бы знать. Вспомним книгу Le Renard pale («Бледная лиса») – труд, который «зиждется» на догонской мифологии, изданный в середине шестидесятых годов. Он предстал не как краткое изложение, а как первый выпуск первого тома первой книги бессрочной серии последующих книг, состоящих в свою очередь из томов и выпусков. Проект весьма и весьма амбициозной публикации и действительно необычайных тематик. И опубликован был только первый выпуск (состоящий из целых 600 страниц!) этого огромного кладезя новостей – т.е. речь идёт всего лишь о небольшом проценте того материала, который должен был быть собран в долгие годы, проведенные на месте. Парадокс в том, что, учитывая пусть специальный характера текста и, по сути, трудную его доступность, самое существование такого текста практически игнорируют клеветники Гриоля. Но ведь через это «культурное отчуждение» им нужно отвергнуть также и наличие тех высот знаний, которые присущи догонской культуре, и её возможную связь с содержанием Исконной традиции. Наверное, именно из-за этого содержания и предпочитают клеветники сосредоточить своё внимание на целом ряде надуманного «космического вздора» – будто Гриоль предложил рассматривать этот гордый народ, чьим почётным гостем он был, как родственный или происходящий от «чужих» (т.е. ответвление, сотворённое последующими создателями – Прим. редакции).
ЗНАКИ ДОГОНОВ
В трудах четы Дитерлен – Гриоль почти что не встречаются сопоставления между социальными структурами догонов и исторических народов и, в общем-то, редки также и сравнения с сопредельными этносами, но у догонов всё же есть немало «родственников», затерянных в пространстве и во времени. Это мы узнаём благодаря в основном Роберу Терапи – известному автору книги «Тайна Сириуса» – гипотезе о близком родстве догонов с древнеегипетским обществом; тем не менее, если «Тампль» на верном пути, он всё-же не единственный, который заметил многочисленные схожести между этими двумя культурами. Даже Борис де Рахевилтц, один из немногих египтологов, интересующихся «магической» оперативностью древнеегипетской ритуальности, долго жил среди догонов и убедился в их прямом родстве с одной из традиций, принадлежащих одной из четырёх нильских космологических школ. Однако, к сожалению, их наблюдения остались в рукописном варианте, и поэтому невозможно изложить их подробно. Но представляют они наибольший интерес именно в плане особых исследований, к которому и влечёт учёного.
Другие учёные, во всяком случае, близки к разделению мнения о родстве между этими двумя цивилизациями. Николa Грималь вывел краткое изложение общего между этими двумя культурами, которое, не претендуя на полноту, заслуживает того, чтобы привести его здесь: «Так, внешность Анубия напоминает внешность кровосмесительного шакала из предыдущего прометеевого описания Номма, который встречается и в религии догонов Мали, в чьей космологии тоже восемь основателей. Можно привести и эти параллели: Амон у догонов, как в Египте – небесный золотой Овен, увенчанный спереди крючковатыми рогами и тыквой для воды, которая напоминает солнечный диск; Осирис напоминает Лебея, о воскресении которого сообщает прорастание пшена; но с ещё более разительным сходством, по ту сторону созидающей силы, человек состоит из души и жизненной энергии – именно тех основополагающих элементов человеческого существа, которые египтяне называли Ба и Ка».
Эта связь с древними египтянами уже присутствует в названных выше знаниях догонов о Сириусе (древние египтяне были тесно с ним связаны), разделённого ими на А, В и С, которые в их системе не существуют обособленно. Эти «звёзды» появляются скорее как неотъемлемые элементы системы отсчёта, в которой каждая составная часть строго взаимосвязана с другой в почти «квантовое» явление функциональных отношений, имеющихся в мироздании. Эта вселенная является догонам в абсолютном трепете и, чтобы привести пример – «волны», производимые отдельным случаем, взаимодействуют в одной бесконечной сети возможностей с другими, с виду посторонними явлениями. Это может объяснить, как та, которую они называют самым маленьким из зёрен – digitarla exilis, являющаяся семенем, используемым после израсходования всех других запасов и которое даёт выжить этносу в периоды неурожая – может быть связана с Сириусом
В – самой маленькой из звёзд, которая благодаря своей невероятной тяжести (ещё раз подтверждённой недавними научными наблюдениям), стопорит вселенную и не даёт ей «упасть». Существует, следовательно, невидимая нить в этой невероятной системе отношений, которая держит целым всю действительность – даже в кажущихся более прозаичными аспектах. Догоны – это культура, в которой нет места случаю, и каждый факт является событием этого и одновременно других миров, которые сосуществуют и сотрепещут. Только мудрец с глубокими познаниями может сознательно собрать воедино эти события в бесконечной сети мироздания, сопоставляя данные, связывающие вместе видимую действительность с невидимой. То есть представление о вселенной, которое тесно связано с древнеегипетским, где эта всеобщая взаимосвязь мироздания представлена изображением богини Неит – покровительницы замыслов и козней.
ЗОДИАК И ПРЕЦЕССИЯ
Есть и другие аспекты, общие этим двум культурам, которые вплоть до сегодняшнего дня являются живым объектом дебатов – о сакральном значении исчисления прецессионного времени и о его глубокой древности. Гриоль в тридцать третий день встреч и, следовательно, в заключении повествования «Бог воды» наталкивается на мысль – которую никогда и не оставит – о том, что, может, у догонов есть (или же был) зодиак, схожий на зодиак классической традиции. Ведь именно животные и наталкивают учёного в его исследованиях мифа и ритуала на выдвижение этой интерпретации и, в частности, изображения Овена и Тельца с солнцем – животных, представленных с теми же самыми атрибутами, что и в древнеегипетской культуре.
А что, кажется, ускользнуло от Гриоля – это то обстоятельство, что оба «солнечных» животных могли представлять не столько определённый знак зодиака, сколько временной период земли: символ солнца между рогами отмечал равноденственное положение этого знака зодиака – знака, который по прошествии двух тысячелетий перемещается в другое место, а его место занимает следующий знак. Сложившаяся так система находит своё подобие в существовании – воистину вездесущего – знака Близнецов, который в концепции догонов занимает в ней первоначальное место в изложенном хронологическом порядке. Это расположение было бы в полном согласии с выводами, которые представили Х. Дешан и Г. Де Сантильяна в работе «Мельница Амьето» в порядке следования временного периода земли, начиная со времён Близнецов – золотого века начал, или первопричины. Сам Гриоль сознавал, что закат века Близнецов (представленный четой исконных Номмов: «Если бы не из-за четы Номмов, никто не смог бы привести мир в порядок») явился временем обратного движения от «золотой» благодати начал. Добавим – для тех, кто считают лишними разговоры о прецессии в суданской культуре – что существует ряд графических знаков, исследованные Домиником Заханом и опубликованные в 50-е годы журналом «Африка», которые мы определяем однозначно как прецессиональное явление. Связь сих символов с прецессией отзеркаливается в древнеегипетской культуре в этих чётких высказываниях Люси Лами:
«…Весеннее равноденствие присутствовало в знаке Близнецов, а в Египте была двойственная монархия… Эта тема двойственности в дальнейшем подтвердилась обнаружением многочисленных кремнезёмных ножей, на рукоятке которых высечено изображение прототипа скипетра Гермеса – жезла Меркурия, с его змеями-близнецами…», и в порядке следования последующих знаков: «Как можно объяснить восхождение Амона на самый высокий ранг около 2000 г. до н.э.? Почему именно в то время Амон, для которого священным животным является Овен, полностью вытесняет прежнего Монту, для которого священен Телец? Ответ на этот вопрос становится очевидным, если принять во внимание прецессию равноденствий…».
ВОСКРЕСШИЙ ИЗ МЁРТВЫХ
Другая тема огромного значения, которой касается Грималь в своём выступлении, это Лебe – получеловеческая фигура начал с чертами Осириса – умершего и воскресшего «бога»; сходство оказывается ещё более уместным из-за особой связи этих фигур с зерном. В самом деле, история Лебe необычайно многогранна, и её тщательное рассмотрение могло бы открыть действительно важную сопоставительную дискуссию; в данных условиях мы должны ограничиться указанием на некоторые из этих возможных сопоставлений. Прежде всего, как было сказано ранее, можно отправиться от мнения, что Лебe представлял из себя «старейшего их живых» – вроде суданского Адама. Он, хотя смерти ещё не существует, умирает или, вернее, переходит в состояние, похожее на смерть. Поэтому его хоронят – без обрядов, просто в поле, – том самом поле, что хранит голову седьмого Номма, гения начал, который тоже был похоронен «мёртвым и не умершим».
Номм в гробу воскресает в виде змеи и, явившись в этом образе, заглатывает Лебe с головы, регенерирует его по своему подобию и изрыгает его тело. Весь этот поразительный процесс произошёл в могиле, и земля этой могилы стала землёю воскресения, святою землёю – настолько божьей милостью благословенною, что догоны во время своих миграциях, последующих описанным событиям, взяли с собой комья этой земли, и этими дрожжами освящения создали алтари в виде средоточия – центра новых населённых пунктов, алтарей с такой же яйцевидной формой, как и дельфийский и амонский омфалос (греч. «пуп» – Прим. переводчика) в Сиве и других, разбросанных по свету. Не отличающейся своими составными элементами оказывается древнеегипетская концепция. На одном из барельефов храма в Филах изображена мумия Осириса, распростёртого на кроватке, а священник льёт воду на колосья побегов пшеницы, которые в количестве двадцати восьми штук (равно как и дней лунного месяца) всходят на теле бога. Паланкин Осириса поддерживают знаки мощи и жизни. Этот комплекс символов позволил Борису де Рахевилтцу определить надгробную землю, освящённую божественным присутствием, как «закрома оплодотворяющей энергии», и никакое другое определение не могло бы подойти лучше могиле Лебe и последующим алтарям, от которых расходится целая система упорядоченной туземцами вселенной, включая и сложное общественное устройство. Не должно удивлять, что и с другим содержанием мистических тем можно беспрепятственно прийти к христианству. Это отражается на основах символов и на их обращении. В христианстве есть узловая гора – Голгофа, могила первого человека (Адама), от которого остаётся только череп. На эту гору-череп вбит крест Христа – человека, который берёт верх над смертью воскресением и который часто изображается в змеевидной форме, следуя древнему пророчеству, описанному в книге Исхода, – и впрочем, место это квалифицируется самим крестом как образующий «центр мира».
Для того, чтобы это сопоставление не казалось малопонятным, давайте вспомним, что и тема добровольного пожертвования присутствует в обеих рассматриваемых религиях. Номм, божественное существо и сын единого Бога Аммы, действительно даёт убить себя, чтобы потом воскреснуть и совершить те деяния, которые мы описали – для того, чтобы, как рассказывает Оготеммели, Номм мог утверждать: «Моя голова пала из-за людей, чтобы спасти их», поэтому Гриоль заключает, «что сама христология заинтересовалась бы в изучении догонов». Понадобилось бы открывать минимум сравнительных дискуссий по этому центральному вопросу туземной мифологии. Тема черепа и центра – это фундамент основания града, – по крайней мере, как свидетельствует Тит Ливий, который рассказывает, что, когда Тарквиний Прискус велел вырыть землю под фундаменты для нового храма Юпитера на холме Сатурна, он там обнаружил «caput humanum integra facie» – переведенное кем-то как «человеческую голову с нетронутым лицом», в то время, как другие понимают это выражение как дескрипцию открытия «Черепообразного храма» – архитектурной типологии, напоминающей первозданную эпоху Гозуса в мальтийском архипелаге. Как видим, сеть связей между догонской культурой и другими традициями может расходиться в стороны безмерно. Мы должны прервать здесь свой отчёт, надеясь тем временем, что преподнесли читателям новые стимулы для дальнейших углублений.
